Дело в моральной стороне долгов. Ничто не может так возбудить "кабинетного моралиста", как чрезмерно большие долги. Это оскорбляет все принципы честного и морального ведения дел. Берущий в долг, закладывает свое будущее. Там, где справедливое вознаграждение является пропорциональным и соответствующим затраченным усилиям, долг означает нечестную жизнь на широкую ногу сегодня, чтобы платить по счетам завтра.

Конечно, кредиты на покупку таких активов, как жилье, или с целью стабилизации финансовой ситуации после неожиданных неудач, вполне оправданы. Аморальна попытка выйти за пределы своих возможностей и, еще хуже - оставить своим детям в наследство долги. Если частный долг возбуждает в людях такие чувства, что говорить о долге государственном, который провоцирует на гораздо более сильные эмоции. Более того, мы сами проматываем свое будущее, и винить в этом некого.

Все дело в общественном безрассудстве, вся нация живет не по средствам. Добавьте к этому годовой дефицит не виданных в истории Великобритании масштабов - а, судя по всему, в этом году так и будет, - образовавшийся под чутким руководством дискредитировавшей себя партии Лейбористов во главе с премьер министром, лицемерным до степени откровенной лживости, и проблема морали приобретет необъятные размеры.

Политики могут добиться немалых успехов, если участвуют в крестовом походе под знаменами морали. Судя по всему, долг, это как раз та тема, на которой могут сыграть Дэвид Кэмерон и Консерваторы. "Так больше продолжаться не может" - утверждают они. Дефицит нужно сократить и сделать это как можно быстрее. 

Однако вопросы морали долговых обязательств не имеют ничего общего с хорошей экономической политикой, которая направлена на обеспечение работы экономической системы на благо всех участников экономической деятельности. Кроме того, кредиты и долги играют важную роль в экономике, позволяя системе регулировать неизбежные временные несоответствия между поступлениями денежных средств и расходами.

Изменения государственного долга - важнейший инструмент эффективного экономического управления с позиции высокой морали и справедливости. Сторонние наблюдатели могут подумать, что конфликт между 60 экономистами, подписавшими письмо в The Financial Times, обвиняющими 20 других экономистов, подписавших ранее другое письмо в Sunday Times, и призывающих к сокращению государственного долга Великобритании за период работы текущего парламента, это конфликт внутри экономической профессии.

Но это не так. Экономика на стороне шестидесяти. Однако весь спор крутится вокруг морального аспекта долга. Те двадцать человек, подписавших послание, опубликованное в Sunday Times, в меньшей степени экономисты, и в большей степени, как и Тори, моралисты. Их необоснованные утверждения о том, что кризис валюты и процентных ставок неизбежно связан с высоким государственным долгом, препятствующим восстановлению экономики, построены на плохо скрываемых лозунгах морали.

Заявляя о том, что дефицит в стране достиг исторических максимумов мирного времени, не учитывая контекста, в частности, последствий крупнейшей рецессии, можно прийти ко вполне определенным выводам: Правительство, которому необходимо вернуть к себе доверие, ведет себя аморально, увеличивая долги без достаточных причин. 

Доводы моралистов кажутся вполне разумными, но только если не брать во внимание экономический контекст. Три взаимосвязанных утверждения из области экономики выставляют проблему в несколько ином свете, становится понятно, что рост государственного долга необходим и вполне морален. Первое утверждение высказано и обосновано в исследовании McKinsey Global Institute "Долг и отказ от заемных средств: мировой кредитный пузырь и его экономические последствия".

Авторы исследования проанализировали 45 стран, пострадавших от кризиса с 1930 года. Все потрясения сопровождались периодами от шести до семи лет, в течение которых потребители и компании сокращали свою задолженность, в совокупности, на четверть.

Теперь этот путь, судя по всему, придется пройти США, Великобритании, Южной Корее и Канаде.Великобритания подвергается наибольшему риску, потому что здесь зафиксирован самый высокий уровень частного долга по отношению к объему производства. Процесс еще не начался, но он, вне всякого сомнения, выльется в длительный период вялого частного спроса, что крайне губительно для экономики. 

Второе утверждение связано с тем, как лучше всего реагировать на сложившуюся ситуацию. Об этом идет речь в исследовании заместителей директора отделения МВФ по финансовым вопросам. Они изучили 118 финансовых кризисов в 99 странах за период с 1980 по 2008 годы. В среднем, национальный объем производства сокращался на 5%.

Конечно, немаловажную роль в нейтрализации негативных последствий играет ослабленная монетарная политика, но, не менее значима и фискальная политика, то есть, расходы, заимствования и налогообложение. Увеличение займов на 1% от национального объема производства сокращает продолжительность рецессии на 2.5 месяца.

Лучше всего стимулировать расходы на средства производства; повысьте их на 1% от объема производства и не только рецессия будет короче, но и экономика получит хороший толчок к росту. И, наконец, завершает цепь рассуждений третий аргумент. Несмотря на все опасения, Великобритания по-прежнему способна использовать свою фискальную политику как и прежде.

Эта тема раскрыта в Зеленом бюджете на 2010 год, Института финансовых исследований. Совместно с экономистами Barclays Bank, Институт прогнозирует вялый рост на уровне 2% в течение следующих десяти лет. Они полагают, что потребители уже начали сокращать расходы и выплачивать долги. 

Совершенно очевидно, что если государственные расходы будут сокращаться быстрее, чем планирует правительство, то есть, если будет реализована попытка снизить дефицит в два раза за четыре года, то темпы роста экономики будут еще ниже.

По словам аналитиков, к счастью, наши планы по обслуживанию долга вписываются в безопасный интервал и не превышают 10% от налоговых поступлений. И не важно, что говорят рейтинговые агентства.

Великобритания не объявляла дефолт по своим долгам с 14 века. И сегодня риск подобного исхода минимален. Вот те совершенно недвусмысленные экономические аргументы, побудившие 60 экономистов опровергнуть точку зрения двадцатки из Sunday Times. Никто не спорит с тем, что стране нужен адекватный план по снижению дефицита, однако, если политика подчиняется моралистам, это ненадежная политика. Она не сможет обеспечить непрерывный рост в рамках которого можно будет решать проблемы структурных дефицитов.

Перед нами стоит двоякая задача: найти способы борьбы со структурным дефицитом и, в то же время, поддержать рост экономики. Нам нужно защищать государственные частные инвестиции, а не урезать их вдвое. Нам нужно создать национальную инновационную экосистему для поддержания роста.

Следующие десять лет будут очень тяжелыми, сопряженными с различными рисками. Моралисты, захватившие инициативу в обсуждении насущных вопросов, лишь осложняют и без того нелегкий процесс выработки надежной экономической политики.